Вопрос о вза­и­моот­но­ше­ни­ях дру­идов и Рима в ходе Галль­ской вой­ны по сей день оста­ет­ся одним из самых спор­ных в исто­рио­гра­фии кельт­ской Гал­лии. Его слож­ность обу­слов­ле­на несколь­ки­ми фак­то­ра­ми. Во-пер­вых, сама эта вой­на в воен­но-так­ти­че­ском отно­ше­нии не состав­ля­ет еди­но­го цело­го и делит­ся на ряд эта­пов со сво­и­ми целя­ми у каж­до­го. Если сей­час мож­но при­знать, что целью стра­те­гии Цеза­ря было пол­ное при­со­еди­не­ние Гал­лии к рим­ско­му миру, то для совре­мен­ни­ков, в том чис­ле и дру­идов, в пер­вый пери­од вой­ны это отнюдь не было ясным. Во-вто­рых, в «Запис­ках» Цеза­ря нет ника­ких сведе­ний о роли дру­идов в этой войне. Важ­ней­шая (по его же сло­вам) соци­аль­ная груп­па поче­му-то исче­за­ет со стра­ниц его труда.